Член президиума генсовета «Деловой России», председатель совета директоров RusForest АB Александр Рудик принял участие в сессии «Дальневосточный фокус российского экспорта», которая прошла 2 сентября в рамках Восточного экономического форума.

В начале своего выступления он предупредил, что Россия может остаться в стороне от развития новой перспективной отрасли экономики – рынка биотоплива и конкретно топливных гранул из биомассы. Объём рынка в 2000 году составил 2 млн тонн, в 2007-м – уже 9,7 млн, в 2015-м – 28 млн, а к 2020 году, по консервативным прогнозам, но достигнет 50 млн, привёл статистику Александр Рудик. И это без учёта возможного рынка модифицированных пеллет, что может удвоить цифры этого прогноза, подчеркнул он.

Основными драйверами роста этого рынка являются программы перевода энергетики на ВИЭ, принятые в развитых странах, а также мировые тренды на развитие т.н. «зеленой экономики», рассказал делоросс. Парижская климатическая конференция только добавила этим трендам большей динамики и официоза. В 2015 году инвестиции в т.н. «зеленую энергетику» по всему миру оказались в 2 раза больше инвестиций в традиционную (газ + уголь). И этот разрыв, по прогнозам, будет только увеличиваться.

Для многих стран с развитой лесной отраслью (Канады, США, Австрии и т.д.) производство гранул является очень серьёзным фактором поддержки традиционной лесоперерабатывающей промышленности, т.к. позволяет отходы превращать в доходы.

Он сообщил, что топливные гранулы в большой части вытесняют энергетический уголь из топливного баланса. США и Великобритания увеличили соответствующую долю с 5 до 12%. При этом замещение это не экономической природы: при сравнимой теплотворности угля и пеллет, цена на уголь как минимум в два раза ниже.

Александр Рудик отметил, что применительно к ДВФО, основными рынками для гранул являются Япония и Южная Корея. Основным драйвером роста спроса на биомассу в Японии является принятая в 2012 году и введенная в действие с 2013 году Feed-in-tariff (FIT) система (государство субсидирует производство энергии из возобновляемых источников энергии, в т. ч. и пеллет). Вторым ключевым драйвером являются принятые Японией по Парижскому договору обязательства по сокращению выбросов парниковых газов на 25,4% по сравнению с 2005 годом. Согласно параметрам этого договора спрос на биомассу в Японии к 2030 году достигнет 10 млн тонн (в пеллетном эквиваленте). Если прошлом году импорт пеллет в Японию составил около 250 тыс. тонн, то к 2020 году, по прогнозам, эта цифра вырастет минимум до 2 млн тонн.

Рынок Южной Кореи, по словам Александра Рудика, более развит. Импорт в 2015 году составил 1,5 млн тонн, что в 12 раз больше объёма импорта 2012 года.

На рынке Китая ситуация неоднозначная, констатировал он. В Китае принята достаточно большая и жёсткая программа по переводу энергетики на ВИЭ, что может оставить Китай относительно небольшим игроком на внешнем рынке, если не превратит его в крупного импортёра. Сейчас эксперты оценивают экспорт пеллет из Китая в 100-150 тыс. тонн при общих производственных мощностях в 3 млн.

Производство топливных гранул в России в прошлом году чуть превысило 1 млн тонн, из которых около 90% было экспортировано. Преобладающая доля экспорта – это страны Европы, при том что производства располагаются не только на Северо-Западе России, но и в Восточной Сибири, обратил внимание делоросс.

В ДВФО расположен только один завод по производству гранул установленной мощностью около 200 тыс. тонн в год, который принадлежит компании «Аркаим». Но и он работает не на полную мощность из-за финансовых проблем основного производственного предприятия. При том что потенциал, по данным экспертов, только на существующих объёмах лесного сырья, уже вовлеченного в хозяйственный оборот, – около 1,5 млн тонн в год. «Что это значит в цифрах? Больше 250 млн долл. инвестиций, около 1 тыс. высокопроизводительных рабочих мест, причём, как правило, в достаточно депрессивных районах, сохранение доли российского энергетического экспорта на рынках развитых стран взамен «вымывания» угольной составляющей. Это только прямые выгоды, – перечислил Александр Рудик. – Косвенное положительное влияние - серьёзная поддержка развития лесопромышленного комплекса, который также в округе пребывает не в блестящем состоянии».

Развитию рынка мешает отсутствие стимулирующей государственной политики, убеждён делоросс. Государство просто не видит эту отрасль, т.к. она достаточно новая и пока сильно фрагментирована. Отрасль достаточно капиталоёмкая: на 1 долл. выручки требуется 1,75 долл. инвестиций, т.е. без поддержки самим предприятиям будет трудно найти такие ресурсы. Основные рынки сейчас пытаются «закрываться» с помощью нетарифных ограничений, поэтому необходимо и активное участие государственных институтов в работе по защите интересов наших производителей и экспортеров. По сравнению с нашими основными конкурентами (США, Канада, Вьетнам) российские производители находятся в более сложной ситуации из-за дополнительных транспортных расходов, связанных прежде всего с железной дорогой, так что нужны меры поддержки, например, по аналогии с угольной отраслью. Отсутствие специализированных терминалов в портах приводит к дополнительным затратам, что может стать дополнительным барьеров в конкурентной борьбе. А разобщённость игроков отрасли приводит к отсутствию как сильного лоббиста в госструктурах, так и внутренней конкуренции на экспортных рынках, что может только усугубить и так не простую ситуацию.