Колонка члена генерального совета «Деловой России» Алексея Порошина

Знаете ли вы эти заветные три буквы, которые сводят с ума сегодня всё прогрессивное человечество? Речь об ESG — environmental, social и governance. Если с двумя первыми пунктами всё более-менее понятно, то третий пункт пока не дает покоя нашим умам. Так как же он связан с корпоративной культурой?

По данным проведённого этой осенью опроса НАФИ, более половины российских топ-менеджеров (58%) ничего не знают о принципах ESG. В основе этих принципов — защита экологии и социальной сферы, следование высоким стандартам корпоративного управления.

Однако в мире наблюдается рост социально ответственного инвестирования —инвесторы все чаще отказываются от вложений в компании со слабым ESG-профилем.

Возникает вопрос: что это — хайп или всё серьёзно?

Тема ESG в последние месяцы стала одной из ключевых для российского правительства. Минэкономразвития определилось с тем, какие именно проекты в России будут считаться «зелёными». Правительством принято целое постановление по финансированию «зелёных» проектов и инициатив в сфере устойчивого развития.

Как говорил Анатолий Чубайс, основной вектор развития бизнеса будет идти со смещением приоритетов от финансовых результатов к нефинансовым. Происходит беспрецентный выход на первый план показателей ESG как основы для верификации компании на рынке. Это повлечёт появление и развитие новых объёмных сегментов рынка и экономических подотраслей с объёмом годовых продаж до 50 млрд долл. США. Оцените эту цифру! У России в этом энергопереходе есть свой уникальный шанс.

И в этой части не могло пройти мимо заявление CEO Climate Bonds Initiative Шона Кидни: «Если вы будете заниматься зелёными проектами, реальными зелёными и климатическими проектами, соответствующими новой российской таксономии — это прекрасный способ вырваться из-под санкционного давления». Сегодня Кидни «вхож в лучшие дома Европы», он — разработчик одной из двух главных международных систем зелёного финансирования, и его слова весят очень много.

Если вчерашнее развитие и освоение рынков шло по этапам доступности товара, потом качества товара, а далее обеспечения доставки до потребителя и её стоимости, то уже сегодня на первый план выходит экологичность товара, прозрачность производственных процессов и карбоновый след… в граммах!

По итогам недавней климатической конференции в Глазго её участники договорились усилить свои обязательства по сокращению выбросов углерода, постепенно отказаться от некоторых видов ископаемого топлива и увеличить помощь бедным странам, находящимся на переднем крае изменения климата.

С 2023 года Европа планирует взимать плату за выбросы парниковых газов с импортируемой продукции. Российские экспортёры в числе первых подпадут под огромные пошлины, а их размер станет рассчитываться в зависимости от величины углеродного следа продукции. Импортёры должны будут покупать цифровые сертификаты на каждую тонну выбросов углекислого газа, которая была эмитирована при выпуске товаров.

Сегодня мировой рынок углеродных единиц составляет порядка 200 млрд долл., которые торгуются на международных углеродных биржах. В этом году цена углеродной единицы — одной тонны СО2 — на ней приблизилась к 100 долл.

Спрос на углеродные единицы растёт с каждым днём, так как крупные компании вынуждены приобретать квоты, чтобы продолжать производить свою продукцию. Самыми крупными потребителями (покупателями) углеродных единиц в мире стали DHL, Shell, Delta Air Lines, Audi, Volkswagen.

На этой волне перемен появляются добровольные углеродные рынки, в рамках которых функционируют десятки, а то и сотни стандартов. Уже успешно работают механизмы, которые помогают в выпуске углеродных единиц на основе проектов по реализации сокращения выбросов CO2 и других парниковых газов.

В то же время глава ВТБ Андрей Костин заявил президенту РФ, что уже в 2022 году ВТБ планирует вместе с Московской биржей начать торговлю углеродными единицами. Российские углеродные единицы могут быть выставлены одновременно как на Люксембургской бирже, так и на российской площадке в течение одного года.

И вернемся снова к российским компаниям среднего и крупного бизнеса — какие сегодня у них шансы по выходу на международные рынки. Оказывается, что шансы очень большие. Взять платформу ФНС АИС «Налог — 3» — это же гигантская цифровая база данных! Она позволяет до копейки прослеживать всю товарную цепочку производителя. В этом и есть наш шанс — что мы как никто другой можем оперативно раскладывать и маркировать всю товарную цепочку, видеть весь цифровой след.

Однако если мы будем конкурировать на субъективном поле, а ещё и в условиях санкций, шансов у нас не так и много. И здесь нам нужна поддержка государства как никогда.

Сейчас в правительстве обсуждаются разные варианты стимуляции бизнеса к сокращению углеродного следа. Сюда входит и вариант с созданием унифицированный сертификационной системы, суть которой в независимом подтверждении соответствия технологий производителя наилучшим доступным технологиям (НДТ). Если такой вариант будет поддержан, сертификат будет означать, что технология фактически низкоуглеродная. Соответственно, такой сертификат может стать аргументом при урегулировании вопроса трансграничного углеродного налога в ЕС.

Нам нужны сильные национальные верификаторы, выдающие оценки соответствия ESG с высоким уровнем доверия в России и на международной арене, с помощью суперсовременных цифровых технологий и апробации этой верификации на целевых приоритетных рынках сбыта. Нам нужен единый стандарт и методика оценки ESG-проектов.

Какие ожидаемые результаты мы получим?

• ускоренное создание «зелёной» экономики РФ;
• соответствие глобальным ESG-требованиям российских товаров и услуг;
• повышение рыночной стоимости российских компаний;
• привлечение «зелёного» капитала в российскую экономику;
• ускоренная адаптация экономики к глобальным вызовам через внутренний спрос, а не через спрос, продиктованный внешними рынками;
• сокращение выбросов парниковых газов  и повышение удельной энергоэффективности.

Возвращаясь к вопросу о том, хайп это или нет, моё сугубо субъективное мнение таково: когда-то этот хайп однозначно закончится. Электромобили уже скоро будут в прошлом, сейчас новый хайп — это водородные автомобили. По накопителям тут тоже есть свой нюанс. В мире нет промышленных электронакопителей, есть малые накопители из никеля, но это тоже всё будет в прошлом, так как скоро появятся ванадиевые накопители, которые в тысячу раз эффективнее текущих.

Да и самое главное — сейчас уже начали говорить о мировом кризисе из-за ESG-повестки, так как создаваемые технологии просто не успевают за их внедрением, и что все будет возвращаться обратно, к истокам.